Для кого писал Лествичник? | pokrovbookstore.org

КАЛЕНДАРЬ



knop1_1FB_4_2

ПОДПИСКА

Подпишитесь на нашу рассылку

НАШИ ПАРТНЕРЫ

Купить православные книги оптом

ПОЖЕРТВОВАТЬ

Вы можете пожертвовать на поддержание работы и развитие нашего сайта
В сообщении, пожалуйста, укажите: «На поддержание сайта pokrovbookstore.org»

Для кого писал Лествичник?

Апр 7, 2021

В который раз читаю «Лествицу», и снова не могу не задаться вопросом: для кого это написано? Только ли для монахов? Или также и для мирян?

Какой это непростой вопрос! А между тем чувствую, что ответ на него необходимо найти, — необходимо, а иначе не поймёшь ничего в искусстве христианской святости, в науке спасения.

Хорошо, допустим, эта книга написана только для монахов. Тому есть многие подтверждения. Посмотрим, например, как рассматривает Лествичник вопрос смирения и послушания.

Всякий, кто читал «Лествицу», знает, как много на страницах этой книги рассказов о монахах, всю свою душу отдавших послушанию. Вот типичный пример:

— Когда я однажды сидел за трапезою с настоятелем, он приклонил святые уста свои к моему уху и сказал: «Хочешь ли, я покажу тебе в глубочайшей седине Божественное мудрование?» Я просил его об этом, и преподобный отец позвал инока по имени Лаврентия, который около сорока осьми лет жил в той обители и был вторым соборным пресвитером. Он пришёл и, поклонившись игумену до земли, принял от него благословение. Но когда встал, то игумен ничего не сказал ему, а оставил его стоять перед трапезою не евши; обед же только начинался. Так он стоял с час или два, и мне стало уже стыдно взглянуть на лицо сего делателя; ибо он был совершенно седой, имея уже осьмидесятый год от роду. Он стоял таким образом, без привета и ответа, пока обед не кончился…

Те, кто с «Лествицей» знаком, знают, что это ещё не самый жёсткий пример воспеваемого прп.Иоанном монашеского послушания. Есть там рассказы, поражающие куда сильнее.

Всякий современный человек, — даже полный благочестия и жаждущий спасения, — прочитав такое, долго не сможет отойти от весьма неприятного изумления и избавится от него, только перейдя к следующим страницам, где настоятель объясняет своё видимое самодурство такими словами:

— Душа, привязавшаяся ради Христа любовию и верою к пастырю, не отступает от него даже до крови, особенно же если она получила через него исцеление своих язв. Если же душа не привязалась таким образом, не утвердилась, то удивляюсь, если таковой человек не тщетно пребывает на сем месте, будучи соединён с пастырем притворным и ложным повиновением.

Итак, в основе подобного послушания — на первый взгляд рабского, а на деле сыновнего, — положена любовь. Инок любит во Христе настоятеля, как отца, и настоятель любит во Христе инока, как сына. Настоятель по-отцовски воспитывает духовное чадо, точно врач лечит его, чадо, повинуясь любви, доверчиво отдаёт себя в руки отца и врача духовного. Сравнение с врачом будет даже более наглядно; или не просто с врачом, а именно с хирургом: мы отдаём себя в руки хирургу, даём ему позволение совершать над нашим телом некие весьма опасные действия, — но мы верим в его мастерство и в его добрую волю и потому пребываем в относительном спокойствии. Так и тут: духовное чадо верит своему духовному отцу и спокойно воспринимает его довольно-таки жёсткие действия. Любовь, соединяясь с верой, даёт целительный результат.

Но можно ли хоть отчасти представить себе подобный случай в миру?! Вот смотрите: начальник вызывает к себе подчинённого — седого старика — и заставляет его стоять столбом в течение двух часов, не говоря ему ни слова. Что мы скажем о таком начальнике? И о таком подчинённом? Увы, ничего хорошего мы о них не скажем.

А объясняется эта разница весьма просто: в миру отношения между людьми (если речь не идёт о близких родственниках или об отношениях, подобных родственным), основаны не на любви, а на договоре. Я договариваюсь с начальником, что сделаю такую-то работу, а он мне за это даст такое-то вознаграждение. Всё! Ни о какой любви здесь речи нет, а вопрос доверия ограничивается верой в то, что договор будет исполнен в точности. И всякий, кто решил бы в светском учреждении руководствоваться учением прп.Иоанна Лествичника, потерпел бы скорое и сокрушительное поражение — примерно такое же, как проповедник всепрощения, вздумавший обратить свои слова к солдатам на поле боя. Увы! — не тот случай. Увы, — здесь полезны совсем иные добродетели.

Любовь к ближнему в мирском сообществе есть (выражаясь по-католически) нечто сверхдолжное: в принципе, без неё здесь можно обойтись, дело не слишком пострадает от этого. Здóрово, если коллектив спаян пусть даже не любовью, а крепкой дружбой, — но по жизни нам известно, что люди отлично обходятся и без того: грызутся, интригуют, а дело меж тем худо-бедно делается.

В монастыре же (пусть даже речь идёт о монастыре идеальном) так быть не может. Ну, выразимся осторожнее: так быть не должно. Здесь любовь — и братская, и отеческая, и сыновняя — есть необходимое условие, — вот это уже определённо. Чем меньше любви, тем хуже «делается дело», то бишь спасаются души.

Итак, в мирское учреждение идти с монастырским уставом не следует. Вот мы и решили, что Лествичник писал только для монахов. Ура! Нам с вами читать его не обязательно!

Но так ли это? Неужели всё в нашей мирской жизни подчинено договорным отношениям? А семья? А родные? А друзья? Может быть, в этом кругу, скреплённом любовью, заветы великого Лествичника будут нам полезны?

Нет, опять что-то не складывается. Духовное чадо кроме любви к духовному отцу должно чувствовать и полное доверие к нему. А плотское чадо к плотскому отцу? Особенно если это чадо уже взрослое… Закон жизни, между прочим! — взрослые дети должны уходить из-под послушания родителям: любовь к ним хранить, а вот жизнь свою строить самостоятельно. У всех перед глазами примеры нарушения этого закона: взрослое чадо, по-младенчески послушающееся родителям, производит впечатление тяжёлое…

Итак, всё больше и больше складывается у нас убеждение, что монастырь — это место совсем особенное, место, ограждённое от мира не только зримой стеной, но и незримым духовным барьером. Здесь, за этим барьером, один закон — любовь. Это так,

даже если монастырь не славится особенным благочестием, даже если на пути любви стоит только один из его насельников. Помните историю прп.Акакия Долготерпеливого, — историю, рассказанную нам всё тем же Лествичником? Молодой монах попал под начало к духовному отцу, скажем так, не вполне созревшему для столь высокого звания. Этот «авва» жестоко тиранил бедного Акакия, — и вовсе не из любви к нему, не в духовно-целебном рассуждении, а просто по отчаянному своему самодурству. Акакий же, не рассуждая о том, что движет его духовником — благие помыслы или не очень, — просто любил его, просто послушался ему беспрекословно, и этим послушанием стяжал такую благодать, что и своего неразумного авву сумел отмолить.

Возможно ли повторить такой подвиг в миру? Наверное, иногда можно. Но не всегда. Все мы знаем, что бывают случаи, когда приходится ставить самодура на место, — и не только ради собственного благополучия, но, главным образом, ради успеха совместного дела, ради общественного блага. Ничего не поделаешь: мы, миряне, обязаны заботиться и о делах (далеко не всегда стопроцентно суетных), и о благе ближних.

Так что же нам в святом Лествичнике и его великой книге?

И у меня сейчас нет иного ответа, как только слова: «Лествица» должна служить нам духовным камертоном. Пусть мы не можем повторить подвиг св.прп.Акакия, — но мы должны знать, что по крайней мере однажды в человеческой истории такой подвиг был совершён в полной мере, и свершивший его был почтён от Бога сугубой благодатью. Если мы будем просто знать это, то такое знание убережёт нас от чрезмерного увлечения борьбой с самодурами, не позволит ей перехлестнуть допустимые пределы, не даст ей превратиться в страсть.

А это уже очень много. Мы, православные миряне, должны время от времени заходить в удивительный мир «Лествицы»,

подниматься в её высокогорье хотя бы для того, чтобы в чистом морозном воздухе этой книги страсти наши немного подмёрзли, ужались, перестали бы пухнуть и расти. А что до буквального следования всем советам преподобного Иоанна, это каждый сам должен решать для себя, исходя из своих сил и возможностей.

Алексей БАКУЛИН

Источник: http://www.pravpiter.ru/pspb/n339/ta006.htm

Жития_Святых_(1903-1911)_-_заставка_57

ПОИСК

Generic selectors
Exact matches only
Search in title
Search in content
Search in posts
Search in pages

КАЛЕНДАРЬ



ПОДПИСКА

Подпишитесь на нашу рассылку

ПОЖЕРТВОВАТЬ

Вы можете пожертвовать на поддержание работы и развитие нашего сайта
В сообщении, пожалуйста, укажите: «На поддержание сайта pokrovbookstore.org»

knop1_1FB_4_2